— Ты как-то сказала, что для танго нужны двое, — тихо отозвался Флойд, — и, как я теперь понимаю, была права. Моя мать тоже несет свою долю ответственности.
— Меня утешает только одно: несмотря ни на что, наши матери оставались подругами до самого конца.
Флойд виновато посмотрел на жену.
— Ты когда-нибудь сможешь простить меня за то, что я возлагал всю вину на Монику?
— Если бы ты этого не сделал, мы не оказались бы там, где находимся сейчас, — напомнила Силия.
— А где мы находимся и чего ждем?
Она предпочла пропустить подтекст мимо ушей и ответила:
— Лежим в постели далеко от пентхауса и готовимся ко сну.
— Тебя это устраивает?
— Да.
Силия заметила, что в зеленых глазах мужа вспыхнула надежда.
— Иными словами, ты довольна тем, как складываются наши отношения?
— Они почти идеальны.
— А что нужно для того, чтобы они стали совершенно идеальными?
— Наверное, взаимное доверие.
— Я всегда стремился к этому. Что еще?
— Загородный дом.
— Ты сможешь привыкнуть к Грей Хиллзу?
— Уже привыкла. Собственно говоря, это была любовь с первого взгляда.
— Тогда он станет нашим домом. Что еще? Она слегка заколебалась.
— Для такого дома нужна большая, счастливая семья…
— Дети? — Он приподнял темную бровь. — Сколько тебе нужно?
— Трое или четверо.
— Думаю, с этим мы справимся. Что дальше?
— Ну, может быть… когда мы будем ездить в Монреаль… пентхаус со слугой, который играет в покер и пьет бурбон.
— Это у тебя уже есть. А самое заветное?
Силия помолчала, а потом призналась:
— Больше всего на свете я бы хотела нравиться тебе.
Он ответил так же, как когда-то:
— Слово «нравиться» слишком пресное, слишком безжизненное. А как ты относишься к глубокой, страстной любви на всю оставшуюся жизнь?
Синие глаза женщины наполнились слезами, и она прошептала:
— Положительно…
Флойд крепко прижал к себе жену и поцеловал в мокрые веки.
— У тебя уже есть такая любовь!